Незадолго до конца IV в. до н. э. в Палестине появилась новая цивилизация -- цивилизация раннего бронзового века: она обозначила первое утверждение семитов. Мы можем называть их, как в Библии, «хананеями», но такое название -- чисто условное. Ханаан не упоминается в текстах до середины II тысячелетия; R. de Vaux. Histoire ancienne d"Israлl, vol. I, p. 58. Пришельцы стали оседлыми, занимались земледелием и развили городскую культуру. В течение нескольких последующих столетий в регион просачивались другие иммигранты, и взаимное влияние между Палестиной и соседними странами, особенно Египтом, росло. К 2200 г. до н. э. цивилизация раннего бронзового века была разрушена в результате вторжения новой семитской народности -- амореев, воинов, ведущих полукочевой образ жизни, отчасти земледельцев, но главным образом -- скотоводов. Конец этой цивилизации обозначает, однако, начало новой эпохи. Вторжение в Сирию и Палестину амореев (марту в шумерском языке, амурру -- в аккадском) -- это лишь эпизод в значительно более широком движении, отмечавшемся примерно в этот же период в Месопотамии и Египте. Здесь постоянно происходили набеги стремительных и «свирепых» номадов, В месопотамских литературных текстах конца III тысячелетия MAR. TU характеризуются как "грубые жители гор", "которые не знают жатвы", "которые не знают ни домов, ни городов" (тексты, цит. в: de Vaux. Ор. cit., p. 64.). мчавшихся волна за волной из сирийской пустыни: их влекло и дразнило богатство городов и обилие возделанных полей. В ходе завоеваний они усвоили образ жизни аборигенов и стали цивилизованными. Спустя некоторое время их потомки будут вынуждены защищаться от вооруженных набегов других «варваров», ведущих кочевой образ жизни на границах культивированных территорий. Этот процесс повторится в последние столетия II тысячелетия до н. э., когда начнется проникновение израильтян в Ханаан.

Противостояние и сопряжение в отношениях между культами аграрного плодородия, процветавшими на сирийско-палестинском побережье, и религиозной идеологией скотоводов-кочевников, в которой доминировали небесные и астральные божества, усилятся с приходом евреев в Ханаан. Можно сказать, что это противостояние, часто приводившее к сопряжению, поднимется в ранг парадигматической модели, ибо именно здесь, в Палестине, новый тип религиозного опыта вступает в конфликт со старыми и почитаемыми традициями космической религиозности.

До 1929 г. данные, относящиеся к сирийско-ханаанейской религии, черпались из Ветхого Завета, финикийских надписей и из сочинений некоторых греческих авторов -- особенно Филона Библского (I-II вв. н. э.), но также и Лукиана из Самосаты (II в. н. э.) и Нонна из Панополя (V в. н. э.). См. русский перевод: Нонн Панополитанский. Деяния Диониса. Перев. Ю.А. Голубца. СПб… 1997. Однако Ветхий Завет отражает полемику с язычеством, а другие источники -- либо более поздние, либо слишком фрагментарные. После 1929 г. в результате раскопок в Рас-Шамра (Древнем Угарите), портовом городе на северном побережье Сирии, появилось большое количество мифологических текстов, относящихся к периоду XIV-XII вв., но в них представлены концепции более раннего времени. Тексты, которые удалось расшифровать и перевести к настоящему времени, пока еще не дают нам возможности получить четкое представление об угаритской религии и мифологии. Досадные лакуны прерывают изложение; начало и концовки повреждены, нет даже согласования в порядке мифологических эпизодов. Несмотря на эту фрагментарность, угаритская литература имеет неоценимое значение. См. издание и перевод текстов: Угаритский эпос. Памятники письменности Востока. Перев. И.Ш. Шифмана. М., 1993. Но следует не забывать о том, что религия Угарита никогда не была религией всего Ханаана.

Интерес, который представляют угаритские документы, определяется прежде всего тем, что они иллюстрируют фазы перехода от одной религиозной идеологии к другой. Илу В данной главе используются угаритские варианты имен общесемитских божеств (см. "Мифы народов мира"). является главой пантеона. Его имя в семитских языках означает «бог», но у западных семитов это -- имя собственное. Его называют «Всемогущим», «Быком», "Отцом богов и людей", Ab, «отец» -- один из наиболее часто встречающихся эпитетов; ср. также ab adm, "отец человечества" (см.: М.Н. Pope. El in the Ugaritic texts, p. 47 sq.). «Царем», "Отцом лет". Он -- «святой», «милосердный», «мудрейший». На стеле XIV в. он представлен сидящим на троне: величественный, с бородой, облаченный в длинную мантию, его тиара увенчана рогами. F.A. Schaeffer. The Cuneiform Texts of Ras Shamra-Ugarit, pl. XXXI. pp. 60, 62. До сих пор не обнаружено ни одного космогонического текста. Однако в западно-семитских надписях Илу (Эл) называется "создателем Земли"" см.: М.Н. Pope. -- WdM., vol. 1, p. 280. Однако сотворение звезд посредством иерогамии можно истолковать как отражение ханаанейских космогонических концепций. И действительно, в тексте № 52 ("Рождение милостивых и прекрасных богов") описывается, как Эл оплодотворил двух своих жен -- Асират и Анат, давших потомство -- Утреннюю Звезду и Вечернюю звезду. Этот миф дал модель ритуала, проводившегося в начале каждого нового семилетнего цикла, и это доказывает, что в ранние времена Илу еще считался творцом плодородия земли -- роль, которая позже перешла к Баалу. См.: Cyrus H. Gordon. Canaanite Mythologie, p. 185 sq.; Ulf Oldenburg. The Conflict between El and Baal in Canaanite Religion, p. 19 sq.; Cross. Canaanite Myth, p. 21 sq. Сама Асират, «порожденная» Элом, называется "Матерью Богов" (текст № 51); она родила семьдесят божественных сыновей. За исключением Баала, все боги происходят от первой четы -- Илу-Асират.

Все же, несмотря на эпитеты, которые представляли его как всемогущего бога, настоящего "Хозяина Земли", несмотря на тот факт, что во всех священных списках он всегда упоминался первым, Илу во всех мифах предстает как существо слабое, нерешительное, смиренное, дряхлеющее. Некоторые боги относились к нему с презрением. Наконец, обеих жен -- Асират и Анат -- отнял у него Баал. Следует заключить, что хвалебные эпитеты отражают раннюю ситуацию, когда Илу действительно был главой пантеона. Замена старого демиурга более энергичным молодым богом, «специалистом» по вселенскому плодородию -- довольно распространенное явление. Часто демиург становился deus otiosus и все дальше и дальше отходил от своего творения. Иногда его смена являлась результатом конфликта между божественными поколениями или между их представителями. В той мере, в какой возможно восстановить существенные темы угаритской мифологии, мы можем сказать, что тексты показывают нам выдвижение Баала в высший разряд. Это выдвижение достигнуто с помощью силы и ума, хотя и не лишено некоторой двойственности.

Баал, единственный бог, который, числясь среди сыновей Илу (поскольку тот был отцом всех богов), носил имя "Сын Дагана". Этот бог, чье имя означает "зерно", Согласно энциклопедии "Мифы народов мира" (Т. 1. С. 346) имя Дагон (финикийская форма), Даган означает «колос». был почитаем в III тысячелетии в регионах Верхнего и Среднего Евфрата. Имя Анат равным образом документируется в тех же регионах. Возможно, что Баала, как сына Дагана, принесли амореи; см.: Oldenburg. Ор. cit., р. 151 sq. В этом случае он слился с местным Баал-Хададом, ибо невозможно понять старую ханаанейскую религию без этого знаменитого семитского бога грозы и, следовательно, плодородия. Ср. также: Cross. Canaanite Myth and Hebrew Epic, p. 112 sq. Тем не менее, Даган не играл никакой роли в мифологических текстах из Угарита, где главным действующим лицом был Баал. Имя нарицательное баал ("хозяин") стало именем собственным. У него было также и личное имя -- Хадду, т. е. Хадад. Его называли также "Оседлавший Облака", "Князь, Хозяин Земли". Один из его эпитетов -- Алиан -- «Всемогущий», «Владыка». Он -- источник и первопричина плодородия, но также и воин. Его сестра и жена Анат тоже является одновременно богиней любви и войны. Наряду с ним, наиболее значительными мифологическими персонажами были Йамму, "Князь Моря, Правитель Реки" и Муту, «Смерть», которые соперничали с молодым богом за верховную власть. Действительно, большая часть угаритской мифологии посвящена конфликту между Илу и Баалом и борьбе Баала с Йамму и Муту за власть.

До самого последнего времени основными источниками сведений о верованиях ханаанцев были Ветхий Завет, финикийские надписи дохристианских времен, труды Лукиана из Самосатты (около 150 года н. э.), Филона из Библоса (около 160 года н. э.), а также сочинения отца церкви писателя Иоанна Дамаскина (VI век н. э.). Понятно, что они давали достаточно неполную картину.

Ветхозаветные описания искажены догматическим подходом, совершенно естественным для представителей монотеистической религии, для которых верования ханаанцев заслуживали порицания уже потому, что относились к язычеству. Финикийские надписи в основном относятся к последней половине первого тысячелетия до нашей эры. Лукиан описывает только культ богини в Иерополисе (современный Мамбидж), а относительно полное описание верований «дотроянских времен» в городах ханаанского побережья, данное Филоном, содержит эпикурейскую трактовку ранних источников.

Археологические находки, сделанные в начале ХХ века, несколько дополнили сведения, содержащиеся в Библии, но, к сожалению, они носили преимущественно иллюстративный характер. Это были надписи на каменных стелах (masseboth), вырубленных в скалах нишах, где размещались изображения богини Ашеры (см. главу 3), и различные по планировке храмы. Иногда обнаруживались более или менее стилизованные фигурки Ваала и богини плодородия и даже, например в Бет-Шане, рельефные изображения ханаанских богов на покрытых письменами стелах.

Однако все эти данные с трудом поддавались интерпретации и мало что добавляли в наши знания о системе ханаанских верований. Понятно, что любая датировка достаточно приблизительна, а описание, особенно такое, что содержится в Ветхом Завете, достаточно тенденциозно и вряд ли поможет создать объективную картину.

Ситуация изменилась после открытия в Луксоре и Саккаре текстов Проклятий, а также сенсационного обнаружения записей мифов, легенд и описаний ритуалов в текстах из Рас-Шамры. Кроме того, важные сведения дают разнообразные деловые документы. В упомянутых текстах, датируемых XIX веком до н. э., перечисляются главы местных поселений в Палестине и Южной Сирии, перешедшие от кочевого к оседлому образу жизни. Они носят теофорные имена, то есть состоящие из имени или титула Бога и предиката, обозначающего положение, род деятельности или физические особенности носителя имени. Поэтому при изучении религии обитателей Ханаана имена становятся исчерпывающим источником информации.

В ранних текстах из Луксора Бог обычно именуется родственным титулом «Ammu» (дядя со стороны отца), «Halu» (дядя со стороны матери), «Abu» (отец) или «Ahu» (брат), что указывает на влияние родоплеменных традиций, где социальные отношения строились на основе семейной иерархии. Они отражали разнообразные комбинации племенных объединений, когда слабые племена принимали богов более сильных племен.

В этих текстах не перечислен ни один из тех ханаанских богов, которые позже становятся известными по культам плодородия, и ни один из выделенных богов не наделен функцией покровителя плодородия.

Верования той части Ханаана, которую составляли аморейцы, отражали и систему племенных предпочтений. Бог – покровитель племени прежде всего считался охранителем социальных ценностей, точно так же происходило и в иудаизме, где социальная основа религии установилась еще тогда, когда иудеи находились на племенной стадии развития. Важно отметить, что данная особенность была представлена в верованиях ханнанцев еще до появления там иудеев, хотя мы и не можем это установить с абсолютной точностью.

В текстах из Саккары, появившихся примерно через пятьдесят лет после луксорских, отражена совершенно иная ситуация. В отличие от ранних текстов, в которых упоминается о наличии нескольких вождей у одного племени, они показывают, что каждое сообщество имело только одного предводителя. Это почти наверняка свидетельствует о политической консолидации и четком движении ханаанцев к оседлому укладу.

Впервые в теофорных именах появляются наименования Хадада, ханаанского бога плодородия, который часто упоминается в текстах из Рас-Шамры как аналог верховного божества Ваала.

Из аморитских текстов конца XIX века, найденных в Месопотамии, и из текстов Рас-Шамры известно, что первоначально Хадад был богом зимних бурь и дождей, что согласуется и с предикатами в теофорных именах, упоминаемых в текстах Проклятий. Только после полного перехода к оседлому образу жизни он стал ассоциироваться с той растительностью, которую стимулировал.

Сведения о ханнанских верованиях, содержащиеся в текстах из Рас-Шамры, намного обширнее сочинений ранних авторов. Здесь свидетельств более чем достаточно. В записях легенд, персонажами которых являются люди, естественно, отражена и их религия. Большая часть теофорных имен, упомянутых в административных текстах, совпадает с текстами проклятий. В прошениях и других ритуальных текстах описаны многие боги, которым поклонялись и делались приношения. Наконец, в текстах мифов показаны принципы культа плодородия.

Главным божеством ханаанитского пантеона был Эль (Господь), олицетворявший высшую силу, действующую во всех делах людей и божеств. Его именовали «отец людей» ("ab "adm) и «милостивый, милосердный» (ltpn "el dp"ed), что, возможно, указывает на его высший моральный авторитет. Его также именуют «быком» (tr), что, вероятно, указывает на его силу. Если это так, то именно он представлен на стеле из Рас-Шамры в виде человекообразной фигуры с бычьими рогами. Он изображен сидящим, хотя обычно его принято изображать в позе стоящего воина, готового к нападению.

Эль «Бык» также именуется «создателем всех вещей» (bny bnwt). Он является родоначальником царской власти, и в мифах говорится о его дворце, стоящем где-то далеко «у слияния вод верха и низа» (mbk nhrm), то есть там, где соединяются два мира древней ближневосточной космологии. В образе Эля воплощено ханаанейское представление о высшем всемогущем Боге, властном над любой злой силой.

Наиболее активным божеством ханаанейского пантеона является Ваал. Он выступает как воин, противостоящий силам хаоса и беспорядка. Ваал всегда побеждает, сохраняя стабильность в мире, он вечно молод и энергичен, его обычно характеризуют как «могущественного» ("al "eyn) или «самого могущественного из всех героев» ("al "eyn qrdn) или именуют правителем (zbl), то есть Баал-зебул, отождествляя с ветхозаветным Экроном.

Его дополнительное имя Хадад этимологически соотносится с раскатами грома во время зимнего дождя, которые считаются проявлениями его силы. В этом случае его считают и богом растительности, которая появляется после дождя. Данная функция сближает его с месопотамским Таммузом, египетским Осирисом и более поздним сирийским Адонисом (рис. 22, 23).

Как уже говорилось, Ваала изображали в образе юного воина, облаченного в короткую тунику, вооруженного боевым топором и молнией, его шлем украшен рогами быка, возможно символизирующими его оплодотворяющую функцию.

Наименование «Ваал» могло употребляться и как титул, обычно означающий носителя власти, поскольку ханаанцы считали, что верховная власть имеет божественное происхождение, чему соответствует его трактовка как главного божества в их культе плодородия.

Следы данного употребления видны в теофорном имени Баал-Сапфон. Сапфон на еврейском иногда обозначает «Север», который греческие географы связывали с горой Касиос (современное название – Джебел-эль-Акра). Эта вершина возвышается над северным горизонтом Рас-Шамры. Она считалась местом обитания Ваала и «божественного собрания», своего рода ханаанского Олимпа, но культ Ваала был распространен по всему Ханаану.

В мифологических текстах Ваал именуется «сыном Дагона». Этому богу был посвящен храм в Рас-Шамре, расположенный рядом с храмом Ваала. Кроме того, Дагон известен благодаря теофорным именам, упоминаниям в списке подношений и двум вотивным надписям. Скорее всего, он был покровителем культурных растений, в основном зерна, на что указывает значение его имени. Эта связь с зерном и объясняет титулование Ваала как «сына Дагона».

Упоминание теофорного имени Дагантакала на амарнских табличках и название места Бет-Дагон, расположенного где-то в десяти милях восточнее Яффы, а также следы его культа в Ашдоде в филистимский период (1 Цар., 5: 1–2) указывают на то, что ему поклонялись в районах, где выращивали зерно, то есть по всей прибрежной равнине Палестины.

Дары регулярно приносились и Решефу. Он лишь однажды упоминается в мифологических текстах из Рас-Шамры, точнее, в одном фрагментарном тексте, а также в заклинаниях как астральное божество, привратник богини Солнца.

Он является одним из ханаанских божеств, чей культ проникает в Нижний Египет во время XVIII и XIX династий, он изображается на египетской скульптуре как бог-воин, подобный Ваалу, но с рогами газели на шлеме. Эта особенность может указывать на связь с пустыней, всегда воспринимаемой как источник зла в оседлом мире Древнего Востока, поскольку Решеф, как и Нергал в Месопотамии, был богом-разрушителем, который уничтожил массы людей во время военных действий или эпидемии чумы.

Мы полагаем, что рога газели на шлеме бога Мекаля (Уничтожителя) из Бет-Шана позволяют отождествить его с Решефом, которого особенно почитали в этом районе постоянного распространения малярии. В дальнейшем следы его культа видны в палестинской топонимике, таких названиях, как Арзуф, Распунна из ассирийских «Анналов» VIII века, расположенная на побережье к северу от Яффы (рис. 8).

В дальнейшем наблюдается сближение Решефа с Аполлоном, который убивает стрелами чуму. В греческие и римские времена Распунну действительно именовали Аполлонией. Как и «стреловержец» Аполлон, в одном отрывке из Рас-Шамры Решеф назван «повелителем стрел».

Еще одним могущественным и почитаемым божеством был Хорон, неизвестный в текстах прошений, но упомянутый в легенде о Керете, где его именем герой проклинает сына. Тексты проклятий из Луксора указывают, что он был известен аморитам. На это указывает личное имя Хорон-аби («Хорон – мой отец»), а также наименование места Бетх-Хорон (усыпальница Хорона в Палестине).

В текстах прошений также упоминается богиня плодородия Анат или Ашера, функции которой прослеживаются по мифам о культе плодородия. О поклонении этой богине часто упоминается в Ветхом Завете, возможно, она является богиней, известной с начала третьего тысячелетия как «Госпожа из Библоса». Возможно, эта богиня изображена на египетской статуе обнаженной женщины, сидящей на льве, относящейся к XVIII или XIX династии, где она именуется Кодшу, что, возможно, означает «священная проститутка». Этот лев обычно ассоциируется с Астартой или Анат.

Все три богини являются покровительницами плодородия, но внешний их облик различается. На стеле из Бет-Шана изображение Анат сопровождается иероглифической надписью «Антит, королева Неба и госпожа всех богов». На рельефных глиняных дощечках обе богини представлены в виде обнаженных женских фигур с гиперболизированными грудями и половыми органами.

Обычно их часто находят на раскопках в Ханаане. Анат обычно изображается с головой египетской богини-коровы Хатхор. Скорее всего, такие статуэтки были амулетами, способствующими деторождению. Культ этих богинь проник и в Нижний Египет, где во время правления Рамзеса II к Анат относились с особенным почтением как богине-воительнице, в этой роли она упоминается и в рас-шамранских текстах.

Богиня Астарта, часто упоминаемая в Ветхом Завете и финикийских надписях, начиная с первого тысячелетия редко встречается в рас-шамранских текстах, что, без сомнения, отражает особенности местных верований. На печати из Бетхела, датируемой 1300 годом, она представлена вместе с Ваалом, и ее имя написано египетскими иероглифами. Нет никакого сомнения в том, что на большинстве глиняных табличек, найденных в Палестине и Сирии, в изображениях обнаженной богини представлена именно Астарта (рис. 45).

Рис. 45. Отпечаток цилиндрической печати из Бетеля около 1300 года до н. э., иероглифическая надпись свидетельствует, что на ней изображена богиня Астарта (по Элбриджу)

В месопотамских верованиях ей соответствует Иштар, богиня, отождествляемая с Венерой (Утренней звездой). Под именем Атхар она действует в мифах о плодородии как олицетворение женского начала, противоположного власти Ваала.

Ваала, возможно, также отожествляли с богом захода солнца (Шахара) и завершения дня (Шалем), чье рождение описано в одном из рас-шамранских текстов, а Шалем, кроме того, упоминается в просительных текстах из Рас-Шамры. В отличие от него Шахар упоминается в одном из теофорных имен в текстах Проклятий из Саккары. По-видимому, Шалему поклонялись в Палестине, его имя сохранилось и в названии города Иерусалима (оно может происходить от формулы «warawa Salem», то есть «Шалем основал»).

Поклонение Луне (yerah), его супруге Никкаль (месопотамской Нингал) и богине Солнца (Шепеш) отмечается в Рас-Шамре как в мифологических текстах, так и в просительных листах. Возможно, базальтовая фигура сидящего бога, расположенная рядом со стелой, на которой изображены руки, поднятые к полумесяцу и диску, раскопанная близ храма позднего бронзового века из Гезера, является изображением бога Луны.

Теофорные имена позднего бронзового века из Ханаана и текстов прошений из Рас-Шамры содержат имена многих богов, как семитских, так и несемитских. Особенно много их в документах из Рас-Шамры, где жили представители множества народностей. Но все же можно сказать, что главным среди их верований был культ богов плодородия, в котором центральное место занимала пара Ваал и Анат, а Эл считался повелителем богов и людей.

Богам регулярно совершались жертвоприношения из овец и скота различных размеров и возраста. Иногда жертвы приносились какому-либо конкретному божеству, но чаще церемония посвящалась сразу всем богам. Ритуал был традиционным: кровь жертвенного животного собирали, внутренние органы и жир сжигались на жертвеннике, а мясо использовалось в качестве угощения на общем пиру. Общее угощение способствовало объединению участников не только во время пира, но и в вере в единого для всех бога.

Ханааниты обходились и без данного ритуала, ограничиваясь клятвами и обетами. В то же время у нас нет сведений о принесении в жертву людей, как, например, в случае с дочерью Иоафата или среди финикийцев в железном веке. На протяжении истории Израиля мы встречаемся с обеими разновидностями жертвоприношения.

Как и израильтяне, ханаанцы считали, что жизнь полностью определяется сверхъестественными силами. Отсюда происходит постоянная нужда в предсказании будущего. О вере в оракула свидетельствует и содержание текста из Рас-Шамры, в котором говорится о прорицателе, принимавшем участие в церемонии во время праздника новой луны. Известно также, что древние правители Керет и Дне"л перед началом важных дел совершали молитву в святилище, точно так же поступал и Соломон в Гаваоне: «И пошел царь в Гаваон, чтобы принести там жертву, ибо там был главный жертвенник. Тысячу всесожжений вознес Соломон на том жертвеннике» (3 Цар., 3: 4).

Как и жители Месопотамии, ханаанцы считали, что дела людей определяются положением звезд, а следовательно, надо принимать и определенные меры предосторожности. Об этом говорится в следующем тексте (приведем наш приблизительный пробный перевод): «Во время шести дней новой луны месяца Хира солнце поднимается, а его привратник Решеф предупреждает посвященных об опасности».

Для гаданий в Месопотамии, как и на всем классическом Востоке, использовалась печень некоторых священных животных. В Ханаане находили глиняные фигурки-печати, возможно предназначавшиеся для обучения начинающих предсказателей. Однако в ханаанских документах не упоминается о снисхождении божественной силы на людей и появлении таких боговдохновленных личностей, как еврейские пророки.

В то же время в сообщении о приключениях неудачливого египетского посланника Венамона в Библосе около 1100 года рассказано, как местный правитель стал помогать ему после того, как один из его придворных, впав в состояние экстаза, произнес слово в его защиту. Эта сцена очень похожа на известный ветхозаветный рассказ о Сауле и пророках (1 Цар., 10).

Анализ рас-шамранских текстов показывает, что в Ханаане существовал сложный многоуровневый культ. В административных текстах начиная с XIV века перечисляются двенадцать семей священников, упоминаются их сторонники (qdsm) и «женщины» ("enst). Согласно свидетельству из Ветхого Завета это, возможно, были храмовые проститутки. Похожую функцию могли выполнять и храмовые певцы (srm), если учесть, что в ханаанской среде практиковалось псалмопение. Об этом свидетельствуют несколько отрывков из амарнских документов, в которых видны черты ритмизации, характерные для религиозной лирики.

При храмах работали люди разных профессий, среди которых были создатели облачений (yshm), каменотесы (pslm), горшечники (ysrm), прачки (kbsm) и мясники (mksm). Их упоминание в документах вместе со священниками может указывать на то, что они тоже были храмовыми служителями. В тех же самых списках названы nqdm, то есть те, кто ухаживал за скотом, отобранным для жертвоприношений или принадлежащим храму (сравним noqed в списке придворных Меши, правителя Моаба (2 Цар., 3: 4), а также Nskkksp (серебреники) и mkrm (торговцы). Они могли принимать, оценивать и переплавлять поступавшие в храм ценности, хранить их в сокровищнице и даже чеканить монету (как те, кто печатал серебряные монеты в храмах Иерусалима во времена Иосифа (2 Цар., 12: 7-10).

В Месопотамии существовала аналогичная прислуга при храмах, и, следовательно в ханаанских городах-государствах не следует искать чего-то другого. Административные и ритуальные тексты из Рас-Шамры подтверждают наши предположения о развитой церковной иерарахии.

Главным источником по данному вопросу для нас являются мифы, в которых описываются ритуалы, посвященные Ваалу. Хотя на протяжении длительного времени тексты подверглись значительной литературной обработке, сами обряды составляют достаточно регулярный цикл, охватывающий весь сельскохозяйственный год. Нам кажется, что их объединение вокруг образа Ваала было вызвано стремлением повысить их эффективность и способствовать возвышению данного божества. Действительно, входящие в обряды слова молитв перемежаются с обращениями к божеству, усиливавшими эффективность самого ритуала.

Но в настоящем исследовании нам придется ограничиться только переводом и объяснением самых значительных отрывков из мифов о Ваале, чтобы подтвердить культ плодородия и процитировать только отдельные ритуальные тексты, чтобы указать на разнообразие верований в Ханаане.

Главным мотивом всех мифов о Ваале был рассказ о его победе над Хаосом, которого ханаанцы отождествляли с водной стихией (ym, nhr), то есть с морем или рекой. Образ повелителя вод, в котором Ваал выступает во всех мифах, согласуется с его главной функцией бога плодородия и покровителя растений. Именно к нему обращались с просьбой о даровании живительной влаги во время сезонного увядания растительности или перед угрозой засухи (mt означает и смерть). В конце сельскохозяйственного года он торжественно приходил во главе потоков воды, оплодотворяющих землю.

Основные этапы его борьбы отмечались праздниками в течение всего земледельческого года, но главные церемонии, о которых говорится в еврейских псалмах, посвященные Ваалу как повелителю вод, совершались на осенних празднествах в честь наступления нового года.

Эти празднества отмечали ежегодный перелом, происходящий в природе, когда на смену засухе приходили животворные дожди, от регулярного наступления которых зависел и порядок в обществе, и само существование людей. Жители поддерживали свою веру, празднуя победу Ваала над морем и рекой как победу Порядка над природным Хаосом. В то же время они давали выход своей энергии, изображая перипетии борьбы Ваала и его заключительную победу.

К сожалению, нам неизвестно, какие именно действия связывались с этим мифом, но вполне можно предположить, что это был сюжетно выстроенный ритуал. На это указывает свойственная людям того времени вера в силу слова и неразграниченность описанного в мифе и их конкретных действий.

Как и в греческой трагедии, воспроизведение мифа являлось средством достижения катарсиса. В напряженной борьбе враги Ваала повержены, животворящие силы природы выпущены на свободу, и людей переполняло чувство удовлетворения сделанным.

Чувства древних ханаанцев лучше всего переданы в отрывках из текста самого мифа. В трех фрагментах, написанных алфавитной клинописью, описано, как море и река пытаются повелевать богами. Они требуют, чтобы и Ваал подчинился их воле, и боги униженно соглашаются. Однако сам Ваал не соглашается, начинает борьбу и выходит из нее победителем, как и Мардук во время похожих празднеств в Вавилоне по поводу Нового года.

Наконец борьба между Ваалом и бурными водами переходит в открытый конфликт, и, чтобы защитить мир, Ваал берет «искусное и всепоражающее оружие» (ktr whss), сделанное божественным мастером.

Тогда заговорил мудрейший и искусный:

«Разве я не говорил тебе, о правитель Ваал,

Разве я не повторял, тебе, поднимающемуся до облаков?

Пусть трепещет твой враг, о Ваал,

Пусть трепещет враг, побежденный мной,

Пусть будет повержен твой противник,

Он уйдет в загробный мир

И будет вечно пребывать там».

Мудрейший выковал двуручный меч

И нарек его именем:

«Твое имя – Повелитель,

Вод провелитель, повелевающий морями,

Свергни море с его трона

И даже реку с ее места.

Рази без пощады в руке Ваала,

Рази в его руке как орел,

Отруби голову царю моря,

Рассеки грудь реке».

Подняв меч, он разит как орел,

Он рубит голову царя моря,

Рассекает грудь матери-реки.

Море сильное, оно не подчиняется,

Его сила не убывает,

Его ловкость не уменьшается.

Мудрейший выковал двойной меч

И нарек его именем:

«Твое имя – Ниспровергатель,

Свергни, свергни море,

Свергни море с его трона,

И даже реку с места сдвинь.

Стань молнией в руке Ваала,

Рази как орел в его пальцах,

Ударь по голове правителя моря,

Между глаз порази мать-реку,

Чтобы море бессильно упало к ногам твоим».

Меч разит как молния в руках Ваала,

Разит как орел в его пальцах,

Он ударяет по голове властелина моря.

Между глаз реки-правительницы,

Море бессильно падает на землю,

Его сила уходит,

Его слабость пришла,

Ваал тащит его и бросает,

Он уничтожает мать реку.

Ликуя, Астарта кричит:

«Уничтожь его, о могущественный Ваал,

Уничтожь его, тот, кто поднялся до небес,

Владыка морей держал нас пленниками,

И даже мать-реку заточил!»

Затем Ваал отпускает его,

Ваал могущественный бросает его.

И [царь] моря умирает.

Да здравствует наш господин Ваал!

Вышеприведенный текст реконструирован на основе восьми табличек и по крайней мере вдвое превосходящих их по объему отрывков. Несмотря на это, некоторые исследователи оспаривают порядок расположения материала, и то, что в данном мифе описан праздник, посвященный деяниям Ваала и его сестры – «девственной Анат», которая ни в чем не отказывает себе во время массового убийства, и предназначение ритуала не вполне понятно.

Кульминация сюжета наступает в тот момент, когда богиня Анат вместе с Элем, старейшиной пантеона богов, благословляет строительство «дома» (дворца и храма) для Ваала в ознаменование его победы.

«Дом» запланирован и строится божественным строителем. Теперь Ваал имеет дом, как и подобает правителю, он достигает вершины могущества, и все ждут, что теперь

Ваал пришлет обильные дожди,

Вместе со снегом придет много влаги,

И разразится он молнией (ср. Иов, 37: 3–6).

Упоминание жизненной силы дождей, выпадающих поздней осенью и зимой, подтверждает наше предположение, что миф относится к осеннему празднованию нового года.

Когда дом был построен и оборудован всем необходимым, Ваал устроил для всех, кто ему помогал, щедрый пир, который напоминает огромные жертвоприношения в честь Соломона в храме Иерусалима. Строительство дома завершалось обрядом установки столба, поддерживающего крышу. Обряд происходит как состязание между Ваалом и божественным мастером. Сам столб символизирует незыблемость благоприятного будущего. Эта же символика просматривается в ритуале вызывания дождя, построенном как имитационная магия, что снова указывает на связь мифа с осенним празднованием нового года:

И пусть облака разверзнутся дождем,

Когда Мудрейший распахнет окно.

Окно открывается, и слышится удар грома, возвещающий дождь им.

В то время когда боги пировали в доме Ваала-охранителя, этот грозный бог совершает объезд всей страны, утверждая свое господство в «восьмидесяти и восьми городах и еще в девяти и девяноста».

В мифе изображены сотрясающиеся горы и земля, колеблющаяся от звуков его голоса. Услышав раскаты грома, враги спасаются в самых дальних уголках лесов и гор. Ваал надеется, что он может победить своего жестокого врага Мота – воплощение разрушительной силы засухи и бесплодия. В следующем отрывке говорится о том, как Ваал поддерживает рост растений. Описание отражает напряженное ожидание земледельца, вынужденного постоянно находиться под угрозой неурожая:

Вернувшись домой, Ваал спросил:

«Сможет ли еще кто ни нибудь,

Смертный или бессмертный,

Властвовать на земле?

Я действительно пошлю вестника богу Моту,

Вестника от героя, любимца Эля,

Чтобы он добрался до Мота в его могиле,

Чтобы он замкнул его гробницу.

Только я и никто другой буду править миром,

Повелевать богами и людьми

Во всех концах земли».

Затем Ваал направляет в подземное царство двух вестников «вина и поля» с дерзким посланием Моту:

И затем повернулся лицом

К горе trgzz,

К горе trmg,

К двум горам, что поднимаются над землей.

Обхватил гору руками,

Поднял гору в своих ладонях

И опустился в нижний мир

К тем, кто отправился в подземный мир.

И тогда вновь повернулся

К своему разрушенному городу.

Разрушенному трону, где он сидел,

Оставшегося ему от нашествия

Всей мерзости нижнего мира…

Из-за плохого состояния текста невозможно точно воспроизвести действия бога. Он проследовал в подземный мир, где, перевоплотившись в быка, оплодотворил корову. Возможно, здесь отражен какой-то ритуал, в котором молодой бычок символизировал Ваала и как бы подтверждал его силу в то время, когда стояла летняя жара. Текст завершается объявлением о смерти Ваала и описанием его оплакивания Элем.

Богиня Анат, сестра Ваала, искала его в горах и долинах. Вероятно, здесь представлен зимний обряд культа плодородия, аналогичный египетскому мифу о поисках Изидой мертвого Осириса, месопотамскому сюжету об Иштар и Таммузе, греческих сюжетах о Деметре и Персефоне, Афродите и Адонисе. Возможно с этим сюжетом связан и ветхозаветный рассказ об оплакивании «девственницами Израилевыми» дочери Иеффая (Суд., 11: 40).

Найдя тело Ваала, Анат хоронит его с помощью богини Солнца, сопровождая ритуал подношениями и плачами, в которых звучит скорбь по умершему богу. Представление о погребальных обычаях ханаанцев, отразившихся в упомянутом ритуале, посвященном умершему богу, дает эпизод из Второзакония (Втор., 26: 14), где израильские крестьяне, выплачивая свою десятину, говорят, что они платят умершему богу.

После того как бог утренней звезды Атхар не смог заменить Ваала на его троне, богиня Анат отправляется в Нижний мир к Моту, чтобы добиться возвращения Ваала:

Она схватила Мота, сына Эля,

Ножом убила его,

Лопатой измельчила его,

Сожгла его на огне,

Останки размолола жерновами,

Разбросала их по полю,

Там его съели дикие звери,

Крошки доели птицы,

Последние останки выбелило солнце.

Перед нами яркое символическое описание процесса сбора урожая. После обязательных подношений богам собранное зерно переставало считаться священным, и его начинали использовать обычным образом (сравним с обычаем поднесения Господу первых плодов, описанным в ветхозаветной книге Левит (Лев., 2: 14).

«Я сяду и возрадуюсь,

И душа вернется в грудь мою,

Поскольку Ваал могучий жив,

Поскольку есть на земле Владыка!».

Ежегодно воскресающий Ваал противостоит своему смертельному врагу Моту в решающей битве, «происходящей на седьмом году». Это может быть просто эпической формулой для обозначения неопределенного времени. С другой стороны, это отражает особенность местного земледельческого культа, в котором просматриваются черты цикличности.

Известно, что в Древнем Израиле седьмой год имел особое значение, поскольку с такой периодичностью пахотные земли оставляли под парами (Исх., 23: 10; Лев., 25: 3–7). В результате в большинстве земледельческих культур Ближнего Востока считалось, что каждые семь лет обязательно должна случаться засуха или неурожай. Если в течение шести лет все было благополучно, то на седьмой год обязательно ожидали засуху, во время которой не засевали и земли, стоявшие под парами, чтобы не допустить их истощения в следующий период.

В другом, меньшем по объему тексте, где в миф внесены элементы мимического действа, говорится, как пожилой Эль стремится быть молодым и ублажает двух женщин, чьи мужья хвастаются своей силой и не догадываются об истинном положении вещей.

Данный текст – одна из самых больших загадок среди рас-шамранских текстов. Хотя в нем ярко отразилась повседневная жизнь простых ханаанцев, яркий язык, ругань персонажей, шуточный тон как будто пришли из греческой комедии. Конечно, в ханаанских празднествах участвовали и ритуальные проститутки обоего пола (qedesim и qedesoth), вызывавшие столь сильную ненависть еврейских реформаторов.

По текстам вышеприведенных мифов может создаться впечатление, что ханаанцы отличались веротерпимостью, не отвергая древние языческие ритуалы, и в то же время верили и в одного главного бога, Провидение. Действительно, их боги походили на греческих богов, они обладают всеми человеческими чувствами, вздорны, завистливы, мстительны, похотливы и даже, как и Эль, ленивы.

Даже если принять в расчет, что этот нарочитый антроморфизм скорее изобретен профессиональным поэтом-исполнителем, все же нет сомнений в том, что он органично соответствует самому духу культа плодородия и стал его органической частью. Множество поколений ханаанцев стремилось прокормиться на скудной земле, выжить в условиях постоянной угрозы засухи и добиться регулярных урожаев, не зависящих от сезонных и ежегодных капризов природы. Их страстные надежды и вера во власть Порядка, побеждающего Хаос, их вера в владычество Ваала, побеждающего в конфликте с неуправляемыми водами, выражались в ежегодном осеннем праздновании наступающего нового года.

Поселившиеся в Ханаане евреи восприняли земледельческий календарь и связанные с ним мифы, со временем приспособив их к вере своих предков, своим священникам и пророкам. На это указывает и множество рассказов о могуществе и чудесах Бога, сохранившихся в книгах Пророков и Псалтыри. Именно под влиянием ханаанских верований в воскресающего бога – победителя Хаоса и Смерти в иудаизме начала развиваться идея единого Бога и представление о неизменности существующего порядка как основе веры, которая должна была удерживать от сомнений и отступничества от веры в единого Бога.

Анализ повести о Керете и Акерте показывает, что справедливость и проявление милосердия к обездоленным считались важнейшими обязанностями ханаанского правителя, хотя можно и прийти к выводу, что они диктовались местными этическими нормами, а не зависели от личных качеств конкретного человека.

Весенний вавилонский праздник по случаю наступления нового года включал ритуал обрядового покаяния правителя перед главным жрецом, перекликался с еврейским праздником Дня искупления грехов, когда правитель должен был исповедоваться и каяться перед первосвященником.

В двух текстах из Рас-Шамры, к сожалению коротких и фраментарных, описываются ритуалы, в которых участвует правитель в месяц Тришры, когда наступает осенний новый год. Вначале он совершает ритуальное омовение, затем совершает жертвоприношение главнейшим богам, умоляя защитить его народ от смуты и стихийных бедствий. Возможно, к этому же ритуалу относится фрагмент текста, в котором идет речь о «спасении души».

В другом тексте, напротив, говорится об искупительной жертве, которую приносит правитель и народ, чтобы получить прощение и обрести защиту своих богов. Вероятно, церемония совершалась после поражения, понесенного от какого-то захватчика. Понятие о бедствии как воздаянии за совершенные грехи или Божьем наказании нельзя считать чисто ханаанской особенностью. В одном из телль-эль-амарнских текстов говорится о том, как «грешник из грешников» правитель Рибадди из Библоса просит богов о прощении:

«Признаюсь перед Богом моим, господином и повелителем Библоса, что я грешен и каюсь в совершении грехов моих. Да не будут боги Библоса суровы к моему народу и не накажут его за грехи мои».

Возможно, между текстами из Рас-Шамры и исповедью Рибадди лежит серьезный промежуток времени. Во всяком случае, оба отрывка отражают распространенную в Ассирии и Древнем Израиле концепцию, по которой бедствия, обрушившиеся на страну, в некоторой степени объяснялись грехами ее правителя, в которых он должен был покаяться и понести соответствующее наказание. Данное представление, несомненно более позднее, чем культ плодородия, напоминает положения иудаизма, отраженные в 78-м псалме:

«Доколе, Господи, будешь гневаться непрестанно… Не помяни нам грехов наших предков, скоро да предварят нас щедроты твои, ибо весьма мы истощены».

Необходимо также помнить, что, несмотря на большой объем рас-шамранских текстов, они всего лишь являются частью обширной ханаанской литературы, в результате дальнейших исследований, несомненно, обнаружатся новые тексты, которых в настоящее время совсем немного. Этот более умеренный и духовный тип религии едва ли оставил такие же заметные следы в текстах и совсем не выражен в материальных останках.

Культ плодородия с его мифами и магическими ритуалами ярко и выразительно отражен в литературе. Сохранились каменные и металлические изображения Ваала как могущественного воина с копьем-молнией и обнаженных богинь Ашеры, Анат и Астарты с ярко выраженными сексуальными особенностями.

Все вышесказанное подтверждает наш вывод о том, что в системе ханаанских верований главное место занимал традиционный для всех земледельческих культур культ плодородия, в котором соединилась общая цикличность празднеств, связанных с ежегодным трудом земледельца, и повторяющиеся каждые несколько лет засухи и неурожаи. Чтобы обрести хоть какую-то защиту от враждебной и безжалостной природы, люди приносили жертвы, пытаясь умилостивить богов и само Провидение.

1. VIII тыс. до н.э. – появляется цивилизация в Ханаан
2. 8 – 2 тыс. до н.э. – расселение семитских народов в Ханаан.
3. 20 в. до н.э. – появление еврейского племени Авраама в Хана-
ан.
4. 13-12 вв. до н.э. – завоевание Ханаан евреями, вернувшимися
из египетского рабства.
5. 12 в. до н.э. – поселение филистимлян в Ханаане.
6. 8 в. до н.э. – завоевание Ханаан ассирийцами.
7. 7 в. до н.э. – завоевание Ханаан вавилонянами (халдеями).
8. 6 в.до н.э. – завоевание Ханаан персами.
9. 4 в. до н.э. – завоевание Ханаан Александром Македонским.
10. 2 в. до н.э. - завоевание Ханаан римлянами.
Крупнейшие города-государства Финикии – Тир, Сидон, Гебал, Библ,
Угарит.
Карфаген – провинция созданная Тиром в 825 г. до н.э. Покорён и
разрушен римлянами в 146 г. до н.э.

ПАНТЕОН БОГОВ ХАНААН

Эл (Ил, Иль, Аллах) – вождь всех богов, Создатель богов, Творец
всех творений, Вечный Отец, Отец человечества.
Ашера (Асират) – супруга бога Ила, матерь богов, богиня плодоро-
дия и дождя.
Ваал (Баал, Балу) – «господин», «князь», сын (внук) Ила, бог дож-
дя и плодородия. Получил титул «Зебул» -«Возвышенный», «Владыка зем-
ли», «Вельзевул».
Анат – супруга Ваала, богиня войны и любви, плодородия. Богиня-
охотница
Астарта (Иштар в Вавилонии)- супруга Ваала, богиня войны и
любви, плодородия. Богиня-охотница.
Мот (Мут, Муту) – бог смерти. Враг Ваала. Предводитель «Разру-
шителей», «Исполнителей».
Мелькарт (Молох, Мелькорт)) – главный бог Тира, бог Солнца,
времени, мореходства.
Эшмун – бог целитель, наделённый силой воскресения мёртвых,
спутник Мелькарта. Изображением служила змея на шесте.
Хадад (Адад, Адонис) – бог грозы, бури. Заимствован из Вавило-
нии.
Дагон (Даган) – бог рыбы, пищи. Изображался в виде старца с ту-
ловищем и хвостом рыбы. Стал у римлян Нептуном.
Латану – бог змей, олицетворяющий первобытный хаос, которого
побеждает Ваал. Прообраз Левиафана в Библии.
Йамму – бог моря, бог хаоса, иногда отождествлялся с Латану.

Древний Ханаан был типичной страной религиозного синкретизма: на куль- ты местных богов (натуфийские, "керамического неолита" (куро-араксские) и амо- рейские (древнесемитские)) легко накладывались заимствованные, - египетские, шумеро-аккадские и позднее - греческие. Раздробленность страны, существование независимых городов-государств, неравномерное (региональное) влияние иноземных этических и религиозных представлений, привело к почитанию ханаанеями множества божеств, функции которых часто переплетались, а божества сливались. Порой унаследованные от седой старины божества, сохраняя (а иногда и нет) пре- жние имена, приобретали новые черты. Древние наименования ханаанских богов, как было общепринято повсеместно, табуировались и, в конечном счёте, утрачивались (как это случилось и с именем Господа евреев), заменяясь со временем новыми эпитетами и синонимами (изначально любое имя бога - эпитет). Помимо главных богов "баалами" ("хозяин, владыка") в Ханаане назывались и многочисленные божества - обитатели (хозяева) гор, долин, ручьёв, рощ и полей. Наименования многих богов были связаны с родом их функций, явлениями природы, с небесными телами.

Так, о развитом культе звёзд у ханаанеев говорит, например, этиологическое сказание о становлении культа Астарты (как божество, связывалась с планетой Ве- нера) в Тире: богиня, обходя вселенную, нашла звезду, упавшую с неба, и освятила её в городе Тире, на священном острове (50.с273). В Угарите же по движению звёзд "постигали волю богов" (69.с96).
О древнейшей традиции почитания культа звёзд в древнееврейском обществе достаточно хорошо свидетельствуют Втор.(4.19) и Ам.(5.26), и, особенно, знаменитая фраза в пророчестве Валаама (Числ.24.17): "Восходит звезда от Иакова". Поклонение "всему воинству небесному" (в том числе и Астарте-Иштар) и его предводителю бытовало ещё при царе Манасии (687-642 гг. до н.э.), (4Цар.21.2-7).

В Ханаане, несмотря на значительную языковую близость диалектов различных регионов страны и постоянные культурные контакты, не сформировалось условий (не сложилось общенациональной централизованной государственности) для образования единой системы мифопоэтических представлений, общего, единого, пантеона богов (как, например, "Ниппурский канон").

Наряду с общеханаанейскими (общность диктовалась образом жизни и заключалась в том, что центральное место в религии ханаанеев занимали раннеземледе- льческие протоханаанейские календарные мифы и культы богов плодородия), су- ществовали и местные, оригинальные, культы. Так же как и в городах-государст- вах Шумера, в различных городах Ханаана складывались свои мифологические циклы: и типологически сходные сказания, и свои, местные, оригинальные версии космогонических воззрений (50.с86). Каждый город стремился иметь свой пантеон богов с полным набором сакральных возможностей. В частности, пантеон города Угарита (второе тыс. до н.э.) состоял более чем из тридцати богов и богинь (антропоморфного вида), наделённых человеческими страстями и слабостями. Начиная с первого тыс. до н.э., выдвигаются на передний план боги-покровители городов-государств. Так, в Тире сделался наиболее почитаемым бог Мелькарт ("царь города", хан; он же - "Звездохитонный Геракл"), покровитель мореплавания и колонизации, культ которого, в основном, являлся одной из вариаций общеханаанского поклонения царю богов Баал-Цафону (Ваалу) и также связывался с представлениями об умирающем и воскресающем божестве.
До нашего времени дошли Библские, Сидонские, Тирские и Беритские (Бейрутские) отрывки мифов, содержащие зачастую протоханаанейские (не аморейс- кие, семитические) фрагменты космогонии, обнаруживающие мифопоэтические точки соприкосновения всего лишь в ряде пунктов (особенно описывающих начало творения).

О происхождении ханаанской космогонии высказаны самые противоречивые предположения. Так, большинство учёных принимает Библскую версию за собст- венно ханаанскую (полагая египетское или греческое влияние незначительным). Некоторые даже склонны считать эту версию одним из источников ветхозаветной космогонии. В частности, подчёркивается тождество имён божества (50.с 94): Эл, Элион и Адонай, - и у библян, и у евреев (которое, по-видимому, объясняется тем, что иврит - также один из диалектов ханаанейского языка, где, например, "Адонай" - "Господин, Господь" и на иврите, и на кенааните; а "эл, ил" - общесемитское, но, возможно, и протодравидийское (натуфийское) наименование бога (также как и "бал, вал, ва(а)л"- см. Кн.I)). На "удивительные аналогии, замечающиеся ме- стами между двумя рядами преданий (Книга Бытия и "Финикийская история"), и (параллели) похожие на эхо, донесшееся от одного (предания) до другого" обратил внимание уже в 1858 году знаменитый семитолог Э.Ренан (ещё не знакомый с артефактами из Месопотамии).
Библская версия творения, переведённая на греческий язык ритором Фило- ном из Библа (конец I в. н.э.), и дошедшая до нас в виде этого перевода, изложена в "Финикийской истории" гражданином Берита Санхунйатоном, который сообщает, что приведённый им текст "был найден в Космогонии Таавта (Тота, египетского бога знаний)". Согласно Порфирию, автору сочинения "Против христиан", отправной датой жизни и деятельности ханаанейского историка можно считать последнюю четверть второго тыс. до н.э.. Свою информацию Санхунйатон, "любознательный, учёнейший" человек, "стремившийся познать начало всех начал" (характеристика Филона Библского), позаимствовал у Иеромбаала, его современника, жреца бога Йево, главного бога Берита; который, в свою очередь, почерпнул свои знания из древних городских хроник и храмовых записей.

У ханаанеев, среди персонала служителей культа, существовала особая каста жрецов - "аммунеи", которые, по представлениям "финикийских преданий", были хранителями священной традиции, сокровенной тайны, некоего высшего смыс- ла, заключённого в религиозных текстах. Согласно Филону Библскому аммунеи несли своеобразную службу, заключавшуюся, в частности, в том, что в процессе обучения они приобретали сакральные знания и передавали их (часто в устной традиции) последующим поколениям. Аммунеи пользовались специальным тай- ным письмом, которое "не всем было известно". И к таким текстам получил дос- туп учёный беритянин Санхунйатон, специально посвященный жрец. Относите-льно судьбы "Финикийской истории", автором которой Санхунйатон считается, Филон Библский свидетельствует, что жрецы более поздних времён пожелали её сокрыть, восстановив первоначальное мифологическое содержание (50.).
В Ханаане, вероятно, существовала древняя традиция составления исторических хроник. Так, в Тире, как отмечал Иосиф Флавий, за государственный счёт издревле увековечивались и бережно хранились (44.) записи важнейших событий. Флавий утверждал, что в Тире "и доныне" хранятся письма, которыми обменивались цари Тира (Хирам) и Израиля (Соломон).
Древнееврейский царь Давид, перенимая некоторые элементы администрати- вного устройства Египта, ввёл у себя дворцовые должности писца (2Цар.8.16,17) и хрониста (70-2.с266). Светская история Израиля описывалась в книге (летописи) "Словеса дней царей", к которой Ветхий Завет постоянно отсылает всех заинтересованных в историографических сведениях. Заметим, что исторические хроники (такие, как, в частности, ветхозаветные Книги Царств) в древней Месопотамии не обнаружены.

"Финикийская история" Санхунйатона (в переводе Филона) дошла до нашего времени в виде обширных отрывков, изложенных одним из "отцов церкви" Евсевием Кейсарийским (1V в.н. э.), который использовал их в полемике разоблачения "языческих мерзостей".
В "Финикийской истории", в частности, говорится, что бог Эл, по ханаанейским представлениям властелин мира, передал Аттику во владение богине Анат (Афине), а "богу Таавту дал (но не богам Ра или Амону) весь Египет, чтобы Египет сделался его царством" (50.с78). Мифологический факт владычества в Египте бога Луны, демиурга Тота (Джехути), божества египтян со времён архаичного, додинастического периода истории этой страны, может указывать на пору формирования данного протоханаанейского, подкорректированного амореями и эллинами, мифа. Как известно (49-2), солнечный культ бога Ра приобрёл общеегипетский, государственный характер лишь с возвышением пятой, Гелиопольской, династии. До этой эпохи в Египте процветала лунная религия, и имя бога Тота постоянно включалось, как составная часть, в тронные имена фараонов (даже I династии), т.е. до эпохи смены религии (лунной на солнечную) именно бог Тот (а не боги Ра или Амон-Ра) считался владыкой Египта. Следовательно, воззрения, отображенные в "Финикийской истории", сформировались, в основном, не позднее начала третьего тыс. до н.э..
Согласно Библской версии творения, "началом всего был Воздух, сумрачный и подобный Ветру (духу, дуновению), или дыхание мрака; и мутный, мрачный Хаос (Тьма), непроницаемый, как подземное царство. Они были безграничны и.. не име- ли конца, и так продолжалось в течение (бесконечных) веков".

В свою очередь, и Книга Бытия (1.1-2) повествует о сходных "материях": "В начале... тьма над бездною и Дух (дыхание, ветер) Божий витал над водою".
"Когда же Дух (Библская версия) возлюбил свои собственные начала... родилась страсть... и произошло смешение (по-видимому, семени, излитого Воздухом (Духом) с влажной мутью "безвидного" Хаоса, Тьмы).... Из (этого) соединения Духа (с Тьмой - Хаосом) произошёл Мут (слово возводится к египетскому "mut" (50.с 88)); его (Мут, Мот)... считают илом (либо влажной плодородной гнилью). Из него произошли все семена творения и любое порождение вселенной. (И) засиял Мот... (и) проникся светом Воздух ("Да будет свет. И стал свет". (Быт.1. 3) и развеял "тьму над бездной"). Когда Воздух проникся светом, то от воспламенения моря и земли произошли ветры и тучи, величайшие низвержения и излияния небесных вод. (И возникли) некие разумные создания, (названные как) Зофасимины. (И.Ши- фман приводит (50.с208) арамеизованную форму этого названия "sope shemin", которое на иврите имеет вид - "??? ???" ("сопа шемен") - "наречено (наименовано) тучный"; т.е. "Зофасимин"- "Зофа (Сопа) шимин" означает- "назван тучным")... они были по форме яйцеобразны и от них произошли стражи неба: Солнце, Луна, звёзды и великие светила (по Филону (эллинистический эвгемеризм) только небесные светила и стихии - бессмертные боги)... (Далее, излагает Филон, в процессе творения) от (одного из богов, предположительно, морского Ветра-дуновения (50.с 215)) Колпия (считается, что это греческое прочтение имени родоначальника народа Ханаана) и женщины по имени "Ночь" (точнее, "пустота, олицетворяющая вечный Мрак", "безвидность"; иное прочтение имени супруги Колпия - "Баау") родились смертные люди".
Поскольку, согласно древнегреческому мифу, чернокрылая богиня Ночь (космическое первоначало в орфических теогониях; Аристотель (Met. 1071b,26)) - мать Луны, которую она произвела на свет в виде серебряного яйца ("Зофасимин" Санхунйатона - светящееся яйцо, из которого тоже произошла Луна), можно предположить, что под этим именем (Ночь, Баау) у эллина Филона скрывается мутная, илистая, первозданная Тьма, с которой, воспылав страстью к самому себе, "соединился" извечный Дух (Воздух, Ветер, Дыхание) - "Колпий" (по Шрёдеру (Phon. Spr.,s.86), Баудиссину (Slud.I,13) и др.- "Kol-piah" - "громкое дыхание" (в момент порыва страсти)). Первыми, кого породили Колпий (Воздух, Дух) и Баау (Тьма), были Эон ("век", греч.) и Протогон ("первородный", греч.). Ханаанейское соответствие греческому слову "Эон" - "Олам-Вечность" (106.с389). По-видимому, Эон (и) Протогон - это не два имени, но единый субъект (божество) - "Вечность первородная (изначальная)" (как, в частности, в космогонии Моха или у египтян).

Заметим, что и древнеегипетский бог воздуха Шу ("Пустота"), отец Неба и Земли, олицетворял животворное дыхание.
Эта картина мирозданья, как полагает И.Шифман (50.с209), весьма далека от ханаанейско-аморейских (семитических) воззрений, согласно которым земля была сотворена, а её творцом был верховный бог Эл (по-видимому, Библская версия творения отражает представления о мироздании протоханаанеев эпохи "керамического неолита", присущие и египтянам той же археологической культуры).

Воздух, Дух, как первопричина, как основополагающий, первичный элемент творения, отсутствует в постбиблском изложении ханаанейско-аморейской космогонии. Существует мнение (50.) что, само представление о воздухе (духе, дуновении), как о космической субстанции, пришло в сирийско-палестинский регион из земли древних греков, поскольку греческие философы Анаксимен и Диоген Апполонийский (ок. 430 г. до н.э.) трактуют воздух, как первичную субстанцию вселенной. При этом "Дух" в космогонии стоицизма является созидающей силой, олицетворением космического разума, распростёртым над миром и творящим всё сущее.

Очевидно, что греческая философия и греческая мифология повлияли на каче- ство перевода "Финикийской истории" Филоном из Библа (современника Иосифа Флавия). И тем неменее, (если, конечно, концепция воздуха не привнесена в Библскую версию добросовестным эллином), ещё за тысячу лет до эпохи эллинизма, воздух, как первичная субстанция Вселенной, уже фигурировал, в частности, в "Финикийской" космогонии Моха.
Раннеземледельческим, протоханаанейским, является и взгляд "Истории" на возникновение жизни во Вселенной, как на порождение Мота-Смерти - мутной, илистой, гнилой ("умершей") субстанции, но плодородной (тучной) и жизнетворящей. Поскольку в таком же качестве (содержит в себе живительные силы) концепция "Мот" ("ил") выступает не только в (50.;69.) Тирской, Беритской и Угаритской мифологиях (в последней, в частности, бог смерти Мут - умирающий и воскресающий бог (подобно Осирису), стимулирующий плодородие), но и в древнеегипетской - "mut", (как и представления о Мраке, Хаосе, Ветре, Воздухе и о яйце - "краеугольном камне" творения),- то возможно, подобные воззрения являлись типичными для эпохи археологической культуры "керамического неолита",.

В изложении Евсевия одно из поколений богов Ханаана - "Мишор" ("Добродетель") и "Сидик, Цедек" ("Справедливость"). Поскольку оба персонажа обладали одними и теми же свойствами, предполагается (50.с233), что оба бога - две ипостаси некого божества, являющегося хранителем, носителем и гарантом высших моральных ценностей. Угаритские мифы и теофорные имена, например, демонстрируют, что "справедливость и добродетель" - непременные характеристики отца и царя богов Илу (Эла). В Ветхом Завете (Ис.1.4; 33.15; Пс. 9.9; 58.2; 98.9) также, как и в финикийской мифологии (50.с233), засвидетельствован параллелизм представлений "мишор" ("mesaru", акк.,- доброта, справедливость) и "цедек", качеств, изна- чально присущих Йаhве (например, древнееврейское имя "Йаhуцадик"). Как божество, Цедек зафиксирован и в теофорных именах южноарабских химъяритских надписей (50.).
Согласно Санхунйатону-Филону, от Мишора произошёл египтянин Тот (Таавт), а от Цедека - тириец Ушу(й); т.е. то, что боги-демиурги Тот и Ушу - дети (предположительно) одного и того же божества, может указывать на единый исто- чник древнеегипетских и протоханаанских (Библская версия) мифопоэтических представлений о начале творения. Одно из имён Тота - Пришедший из "далёких земель"; Тот - бог племён, пришедших в Египет (по земле Ханаана) и захвативших там власть, по всей вероятности, в эпоху "керамического неолита".
Обнаруживаются параллели и сходства и в мифах о Неб-ер-чере; и в легендах Гермопольской традиции; и в символике, связанной с яйцом; и в протоханаанейских мифах о Вечности. Так, по одной из версий Гермопольской легенды о сотворении мира: "В начале были Хаос и Бездна, Беспредельный и Беспредельная, Мрак и Тьма, Воздух и Ветер";- полная аналогия с началом Библской версии. Поскольку высока вероятность того, что это - не случайное совпадение, ряд учёных-истори- ков полагает, что Филон руководствовался при переводе и Гермопольской древнеегипетской традицией (бог Тот) в сфере космогонии (но деяние ли это добросовестного Филона?).

В "Сидонской" космогонической системе, представленной в трактате Дамас- кия "Сомнения и их разрешение относительно первых принципов", за исходные элементы Вселенной признаются Страсть и Туман, от соединения которых рождаются Воздух и Ветер, а уже затем возникает мир в форме "Яйца".
В "Финикийской" космогонии, приписываемой сидонцу Моху неоплатоником Дамаскием (V1 в. до н.э.), оформление которой О.Айсфельдт относит (50.с211) ко второй половине второго тыс. до н.э., изначальные элементы - Эфир (возможно, Тьма) и Воздух порождают "Вечность"; а от её соединения с самой собой возникает Хусар, бог-демиург (явная параллель с возникновением Ушу; помимо этого - по Санхунйатону Хусар, подобно Ушу,- изобретатель мореплавания; для обоих богов характерна также связь с огнём). Хусар расчленяет Яйцо Вселенной на две полови- ны и образует небо и землю.
Греческий учёный Страбон полагал, что Мох жил ещё до Троянской войны. Существует точка зрения (106.с392), что космогонический миф, переданный Мохом, более ранний нежели "Финикийская история" Санхунйатона.

В средневековом арабском трактате, опубликованном сравнительно недавно и восходящем к финикийскому источнику (106.с393), повествуется, что в начале все- го было вечное Море (солёная водная бездна). И это Море прежде всего породило Хусара - гору, воплощение суши, земли. Со склонов горы начала стекать мировая река - Великий Евфрат, а на её вершине вырос могучий кедр - Мировое дерево (па- раллель к Тиамат, гора (неба и) земли, кедр - Мировое дерево, Евфрат - явное вли- яние шумерской мифологии). Море произвело ещё семь богов (их имена напоминают названия шумеро-аккадских Знаков зодиака (Лук, Стрела, Венок и т.п.)).
На глубокую архаичность восприятия Хусара, как бога-демиурга, указывает и то, что одной из резиденций этого бога считался город Хикупту (Мемфис), где Хусар, весьма вероятно (106.с283), отождествлялся с Птахом, богом-демиургом, подобно Хусару творившему словом (как создатель и покровитель ремёсел, Птах, как и Хусар, отождествлялся с Гефестом). Показательно, что культ бога Птаха не то- лько имел общеегипетский характер, но и был распространён на Синае и в Палестине (49-2.). В "Автобиографии Хаттусилиса" упоминается земля (страна) его прапредка с названием "Куссар" (54.с506). В сказании о патриархе Данниилу говорится о функционирующем в его городе Харнаме храме Хусара.

Представление о "Вечности", как о божественном явлении, как об одном из исходных элементов творения, коренилось в глубинах религии и египтян, и ханаанеев. "Вечность" обожествлялась ещё в далёкой древности. Так, в документах из Эблы (входящей в ханаанейско-аморейский культурный круг) "Вечность" названа в качестве субъекта получения жертвы (третье тыс. до н.э.), т.е. она - изначальное божество. Ветхозаветные параллели (Быт.21.33; Исх.40.28; Иер.10.10), в свою очередь, показывают, что в переднеазиатском Средиземноморье понятие "Вечность" ("олам", ивр., хан.) было также и важнейшим атрибутом, характеристикой, верховного божества: "Эл (а)олам"- "Бог вечности", "Мелех (а)олам"- "Царь вечности" (эпитеты (имена) Господа Бога). "Царство Твоё - царство всех вечностей" (Пс.144. 13). Отметим, что выражение "Господин вечности" встречается и в древнеегипетском, например, эхнатоновском, гимне богу Атону ("Владыка... сотворивший вечность"). Сходные воззрения бытуют и в постбиблейской литературе (Абот.1,2): "На трёх вещах зиждется Вселенная ("Олам"- "Мир", "Вечность"): на Учении (Тора), на труде (т.е. "на служении Богу") и на вознаграждении благочестивых".

Фрагменты "Беритской" версии творения изложены у греческого эпического поэта Нонна, жившего в V веке в египетском городе Панополе (50.с165). Поэт пи- шет: "Там (в Берите) обитали люди, сверстники Эос (богини утренней зари), люди, которых... родила возникшая сама собой Природа, не знающая ни отца, ни матери... когда (всё тот же) бессемянной ил дал разумную форму зародышу, составившемуся (образовавшемуся) из смеси воды (илистого, мутного водного хаоса) и...эфира (возможно, эквивалентного "Духу, Ветру"), и ил (подобно Моту из "Финикийской истории") одухотворил это живое существо (человека)... Совершенную форму дала этим людям Природа... От своего собственного корня поднялся золотой колос первоявленных людей, носящих на себе образ божества (параллели к Тирской версии)".
Город Бероя (Берит, Бейрут), основанный самим Элом, как и Библ,- "сверстник земли, был первым городом, который заметило одновременно с ним появившееся Время... Не было тогда ни людей, ни городов Ахейских, ни самой Аркадии... Была в то время только одна Бероя, которая старше Фаэтона (сына Гелиоса)... Бероя..., заключая в своей всематеринской груди и новоявленную искру солнечного сияния, и появившийся позже свет неспящей Селены (Луны), первая рассеяла массу синей мглы и сдёрнула чёрное покрывало с Хаоса. Бероя первая приняла... только что вышедшую из моря Киприду... дщерь, вышедшую из пены". Когда Афродита (Астарта), ступила на берег, на песке расцвели розы, и в воздухе разлился сладкий аромат. Нимфа Бероя, родившаяся в этом городе, и давшая ему имя, считалась дочерью Адониса и Афродиты. Археологические данные говорят о том, что город Берит почти также древен, как и Иерихон.

Гл. 1. Древний Ханаан.
Гл. 2. Этносы древнего Ханаана
Гл. 3. Некоторые ханаанейские обычаи у древних евреев.
Гл. 4. Мифология Ханаана и Ветхозапветные параллели.
Гл. 5. Боги Ханаана и Ветхий Завет.
Гл. 6. Рефаимы (рапаиты).
Гл. 7. Бетили, священные рощи и деревья.
Гл. 8. Эпоха Угарита в Ветхом Завете.
Список литературы.

Библия без цензуры Ключ к самым загадочным текстам Ветхого Завета Томпсон Алден

Израиль и боги Ханаана

Израиль и боги Ханаана

Теперь нам предстоит ознакомиться с некоторыми сведениями, которые были обнаружены в течение последних десятилетий и связаны с одним замечательным археологическим открытием. На территории древнего Тира находится место под названием Рас–Шамра, где ранее располагался город Угарит. Это место знаменито не только тем, что там было найдено, но и самим процессом раскопок: археологи обнаружили удивительные находки буквально в первые дни после начала работ на кургане Рас–Шамра в 1929 году. Каждый настоящий археолог мечтает найти какие–нибудь важные артефакты, чтобы сделать вклад в мировую науку, но вряд ли кто–нибудь предполагает, что столкнется с чем–то подобным тому, что ждало ученых в Рас–Шамра.

Одним словом, благодаря Рас–Шамра у нас появились новые сведения о древнем Ханаане, его языке, культуре и религии. Теперь мы знаем, что классический древнееврейский язык не был языком небес (как желали бы думать преподаватели этого языка), но был просто языком Ханаана. Язык Угарита крайне близок к еврейскому, так что благодаря изучению Угарита мы узнали много нового о языке Библии. Но для нас особый интерес представляют некоторые сведения о ханаанской религии и культуре, добытые при этих раскопках. В числе прочего археологи нашли таблички с мифами древних обитателей Ханаана. И поскольку эти тексты датируются примерно 1400 годом до н.э., у нас есть основания думать, что те верования и религиозные практики, которые здесь запечатлены, отражают реалии, с которыми столкнулся Израиль, пришедший в Ханаан.

Важнейшее место в этих текстах занимает бог Ваал. В Ханаане его обычно изображали с головой быка и с молнией в руках, потому что он был богом плодородия и грозы. Тесная связь быка с Ваалом проливает свет на то, какую опасность представляли поклонение золотому тельцу у Синая и два золотых тельца Иеровоама. Израильтяне, вероятно, тогда не поклонялись Ваалу, но что они делали с его любимым животным? Моисей и пророки также хотели бы услышать ответ на этот вопрос. Израиль играл с огнем.

Однако тексты из Рас–Шамра говорят нам не только о Ваале. Там немаловажное место занимает также Эл, верховный бог нравственности. Кроме того, Элион, «Всевышний», также нашел себе место в пантеоне богов Ханаана. Само по себе это не удивительно, поскольку у каждого древнего народа был свой пантеон богов. Но когда мы видим, что в Ветхом Завете имена «Эл» и «Элион» относятся к единому истинному Богу Яхве, это должно показаться нам странным. Однако не стоит делать отсюда поспешные выводы, поскольку ни в одном месте Ветхого Завета мы не найдем «официального» одобрения культа этих ханаанских богов. Израиль всего–навсего позаимствовал имена, передав их своему Богу Яхве.

Прекрасную иллюстрацию такого употребления разных имен одного истинного Бога мы найдем в главе 14 Книги Бытия. В стихах 18–24 говорится о Мелхиседеке, который назван священником Эл Элион (Бога Всевышнего). Мелхиседек утверждает, что именно Бог Эл Элион дал Аврааму победу над врагами. Ниже Авраам клянется ГОСПОДОМ Богом Всевышним (Яхве Эл Элион), что не возьмет себе ничего из военной добычи (Быт 14:24). Таким образом, библейское повествование однозначно связывает между собой три эти имени, которые относятся к единому истинному Богу. Сегодня нам может показаться, что такое заимствование имен у богов Ханаана крайне опасно, и возможно, так оно и есть, тем не менее Ветхий Завет ясно показывает, что Израиль их использовал. Нам, однако, следует снова вспомнить и о том, что Ветхий Завет недвусмысленно призывает Израиль поклоняться только единому истинному Богу Яхве: «Да не будет у тебя других богов пред лицем Моим» (Исх 3:20). Чтобы лучше это понять, давайте вообразим себе диалог между израильтянином и хананеем. Когда хананей между делом упоминает Эла или Элиона, израильтянин прерывает беседу и говорит: «Хочешь, я тебе скажу, кто такой Эл на самом деле ? Это Яхве. А кто такой Элион? Разумеется, тоже Яхве!»

Библия никак не объясняет, почему Израиль использовал лишь некоторые, но далеко не все имена ханаанских богов. Очевидно, именно эти имена имели слишком опасный смысл. Скажем, такие имена богов некоторых народов, как Дагон, Хамос или Риммой, никогда не связывали с именем Яхве. Однако израильтяне использовали одно имя с ужасающей репутацией - Ваал. Пророки неистово обличают культ Ваала. Так, по повелению Илии, было убито 450 пророков Ваала (3 Цар 18:19, 40). Очевидно, он отнюдь не желал мириться с тем, что жена Ахава Иезавель, дочь сидонского царя, ввела у себя культ чужеземного бога. Однако, несмотря на всю ненависть к Ваалу, некоторые места Библии позволяют предположить, что именем baal некогда могли называть Яхве. Возможно, это объясняется тем, что слово baal первоначально означало нечто вроде «господин» или «хозяин». Вероятно, именно в этом смысле он используется в Книге Осии, где пророк передает такие слова Яхве: «Ты будешь звать Меня: "муж мой", и не будешь более звать Меня: "Ваали"» (Ос 2:16). Другими словами, когда Израиль восстановит свои отношения с Богом, это будет, скорее, нечто вроде отношений между мужем и женой, а не между хозяином (baal) и рабом. Таким образом, Осия понимал, что имя baal несет в себе ложные богословские коннотации: если ты в правильных отношениях с Богом, ты не станешь звать его «моим baal» (хозяином), но скорее будешь звать его «моим мужем».

Однако, если мы обратимся к более древним временам истории Израиля, то увидим, что имя baal было невинным титулом, который могли использовать, говоря о Яхве. Хотя ни в одном месте Ветхого Завета Бога напрямую не называют Ваалом, однако слово baal появляется в названиях некоторых мест и в именах. Об этом говорится, например, во 2 Цар 5. После того как Давид с помощью Яхве одержал победу над филистимлянами, он дал тому месту, где происходил бой, название «Ваал–Перацим», сказав: «Яхве разнес врагов моих предо мною, как разносит вода». Библейское повествование добавляет к этим словам пояснение: «Посему и месту тому дано имя Ваал–Перацим» (2 Цар 5:20). Примечание в переводе RSV поясняет, что это означает «Господь прорыва». Очевидно, на том этапе истории Израиля имя baal не казалось опасным, хотя позднее оно приобрело иной смысл.

На изменение отношения к имени Ваал указывают имена Иевосфей и Мемфивосфей. Такие имена в 2 Цар носят два потомка Саула (2 Цар 3:7; 4:4), однако в родословных Паралипоменон у этих же самых людей другие имена: Ешбаал и Мериббаал (1 Пар 8:33–34). Можно убедиться в том, что речь идет о тех же самых людях, но почему тогда у них разные имена? Одно из популярных объяснений этой загадки связано со значением слова bosbeth, которое входит в состав имен Иевосфея и Мемфивосфея. Очевидно, в 2 Цар частица baal в обоих именах была намеренно заменена на bosheth. Слово же bosheth по–еврейски означает «стыд». Потому многие ученые предполагают, что благочестивые переписчики позднейших времен заменили ненавистное «baal» элементом «стыд», чтобы напомнить читателям о «постыдном» обычае прошлых времен - о том, что в народе Яхве иные люди носили имя «baal» . Автор Паралипоменон, вероятно, пользовался более древними родословными, где сохранилось оригинальное написание имен, которое, по мнению автора Второй книги Царств, свидетельствовало о постыдном прошлом Израиля.

У позднейших благочестивых писцов, которые уже ясно на примере Иезавели могли понять, к чему приводит поклонение богу Ваалу, этот обычай прошлого вызывал стыд. Но изначально слово baal звучало нейтрально, так что даже израильтяне могли включать его в свои имена, не испытывая угрызений совести. Однако позднее над верой Израиля нависла вполне конкретная угроза, и тогда народу Божию необходимо было отказаться от данного элемента «культуры». Именно так Бог действует относительно культуры. Он использует нейтральные элементы, но когда они становятся опасными, призывает от них отказаться. Можно извратить даже самые прекрасные дары Божьи. Для некоторых людей с чрезвычайно сильными желаниями определенные дары Бога могут быть противопоказаны. Мы знаем случаи, когда совершенно нормальные слова при извращенном употреблении обрастают иным смыслом. Кроме того, слова, которые совершенно невинно звучат в одной культуре, в другой могут обретать такую дополнительную нагрузку, что лучше их здесь избегать, если хочешь, чтобы тебя правильно поняли. То же самое произошло со словом baal: первоначально невинное слово «испортилось».

Но каким образом бог Ваал привел к такой порче слова baal ? Это нам снова помогают понять таблички, найденные в Рас–Шамра. Поклонение богу плодородия Ваалу в Ханаане приобрело настолько ужасающую форму, что даже чтение древних текстов о нем может вызвать у читателя омерзение. Ваал стоял в центре всевозможных непристойных обрядов, связанных с плодородием.

Суть этих обрядов можно описать следующим образом: жители Ханаана верили, что плодородие почвы отражает плодородие богов. И чтобы вызвать дождь, который будет питать растения, они использовали священную проституцию, так что мужчины и женщины совершали настоящие оргии в рамках «официального» богослужения в ханаанских храмах. И теперь нам легче понять, почему Яхве призывал свой народ держаться подальше от жителей Ханаана - или, по крайней мере, от их религиозных обрядов. Сексуальное желание - это мощная сила, которую можно использовать во благо и во вред; хананеи же не только использовали ее во вред, но и делали это в священных местах. В наши дни мы привыкли к тому, что злоупотребления сексуальностью совершаются в «грешных» местах. Представьте себе, какие чувства должны вызывать подобные вещи в «святых» местах! С этой проблемой древний Израиль столкнулся в Ханаане.

Из книги Патриархи и пророки автора Уайт Елена

Глава 48 РАЗДЕЛ ХАНААНА Эта глава основана на Книге Иисуса Навина 10:40-43; II и 14-22 гл. Вскоре после победы над Беф-Хораном был завоеван весь Ханаан. «И поразил Иисус всю землю нагорную и полуденную, и низменные места… И всех царей сих и земли их Иисус взял одним разом; ибо

Из книги Священная Библейская история Ветхого Завета автора Пушкарь Борис (Еп Вениамин) Николаевич

Завоевание Ханаана. 18. Может возникнуть вопрос: как вообще оказалось возможным вторжение первобытного, плохо вооруженного народа в страну, далеко продвинувшуюся в развитии цивилизации, страну, располагавшую многими укрепленными городами и хорошо вооруженными

Из книги Миф или действительность. Исторические и научные доводы в защиту Библии автора Юнак Дмитрий Онисимович

Древние цари Ханаана Исследуя дальше повествование Библии и открытия археологии, важно остановиться на 14-й главе книги Бытие.«Для всех ученых эта глава охватывала только список имен, без никакого содержания и повествования о предлагаемой войне между четырьмя царями

Из книги О Библии и о Евангелии автора Волкославский Ростислав Николаевич

ЗАВОЕВАНИЕ ХАНААНА Мы объяснили вкратце служение в земной скинии, и это объяснение потребовало нарушить временную последовательность рассказа.Теперь вернемся снова к тому времени, когда израильтяне путешествовали по пустыне. Эти события происходили за 15 веков до н. э.,

Из книги Еврейская и христианская интерпретации Библии в поздней античности автора Гиршман Марк

2. Сущность спора: «Они не Израиль… Мы Израиль» Прежде чем попытаться очертить параметры столкновения двух религий, необходимо отдельно рассмотреть внутреннюю структуру каждой из них - ее ценности, идеи, институты. Такое описание тоже не будет удовлетворительным, до тех

Из книги Толковая Библия. Том 1 автора Лопухин Александр

Ной проклинает Ханаана 25. и сказал: проклят Ханаан; раб рабов будет он у братьев своих Три данных стиха заключают в себе вдохновенное пророчество Ноя, который, исходя из фактов, обнаруживших склонности и поведение его детей, предрекает будущую судьбу каждого из них,

Из книги Толковая Библия. Том 5 автора Лопухин Александр

9. И явился Бог Иакову (в Лузе) по возвращении его из Месопотамии, и благословил его, 10. и сказал ему Бог: имя твое Иаков; отныне ты не будешь называться Иаковом, но будет имя тебе: Израиль. И нарек ему имя: Израиль. 11. И сказал ему Бог: Я Бог Всемогущий; плодись и умножайся; народ

Из книги Повседневная жизнь египетских богов автора Меекс Димитри

21. И отправился (оттуда) Израиль и раскинул шатер свой за башнею Гадер. 22. Во время пребывания Израиля в той стране, Рувим пошел и переспал с Валлою, наложницею отца своего (Иакова). И услышал Израиль (и принял то с огорчением). Сынов же у Иакова было двенадцать К тяжкому

Из книги "Раскопанная Библия". Новый взгляд археологии автора Финкельштейн Израэль

21. Помни это, Иаков и Израиль, ибо ты раб Мой; Я образовал тебя: раб Мой ты, Израиль, не забывай Меня. 21-23. Непосредственно примыкают к 8-му стиху и продолжают развитие той же самой мысли о всемогуществе и спасающей любви истинного Бога Израилева. После столь яркого обличения

Из книги Священное писание. Современный перевод (CARS) автора Библия

Глава третья Боги загробного мира, боги в загробном мире Египетский загробный мир - с достаточно распространенной точки зрения - это некий идеальный мир, которым управляет добрый повелитель. Умершие, довольные своей участью, - это «правогласные», те, кто вышел

Из книги Библия. Новый русский перевод (NRT, RSJ, Biblica) автора Библия

Глава 3. Завоевание Ханаана Национальная судьба Израиля могла исполниться только в земле Ханаана. Книга Иисуса Навина рассказывает о молниеносной военной кампании, в течение которой могущественные цари Ханаана были разбиты в бою, а израильские племена унаследовали свою

Из книги Основы Православия автора Никулина Елена Николаевна

Другой вид Ханаана Как и с рассказом об Исходе, археология обнаружила драматические расхождения между Библией и ситуацией в Ханаане в предлагаемое время завоевания, между 1230 и 1220 годами до н. э. Хотя мы знаем, что группа под названием Израиль уже присутствовала где?то в

Из книги Толковая Библия Лопухина. ВЕТХИЙ ЗАВЕТ.БЫТИЕ автора

Границы Ханаана 1 Вечный сказал Мусе:2 - Дай исраильтянам повеление и скажи им: «Когда вы войдёте в Ханаан, то у земли, которая будет дана вам в удел, будут такие границы.3 Южная сторона у вас будет простираться от пустыни Цин вдоль границы Эдома. На востоке ваша южная

Из книги автора

Границы Ханаана 1 Господь сказал Моисею:2 - Дай израильтянам повеление, скажи им: «Когда вы войдете в Ханаан, у земли, которая будет дана вам в удел, будут такие границы:3 южная сторона у вас будет простираться от пустыни Цин вдоль границы Эдома. На востоке ваша южная граница

Из книги автора

У границ Ханаана. Посылка соглядатаев Как когда-то столб облачный и огненный вел евреев из Египта, так и теперь облако Господне над скинией указывало, когда народу Израильскому надо было отправляться в путь. «Когда поднималось облако от скинии, тогда отправлялись в путь

Из книги автора

25. Ной проклинает Ханаана. 25. и сказал: проклят Ханаан; раб рабов будет он у братьев своих.Три данных стиха заключают в себе вдохновенное пророчество Ноя, который, исходя из фактов, обнаруживших склонности и поведение его детей, предрекает будущую судьбу каждого из них,